Тайны старых переплетов: Мальтийский рыцарь на Донбассе

Выбор книги для первой в 2024-м книжной колонки был непростым. Победила геополитика и прагматизм: скорее всего, я расстанусь в ближайшее время с замечательным изданием, случайно угодившим на мои книжные полки — нельзя объять необъятное. Книга, между тем, замечательная, а еще замечательнее история ее появления на свет. 

А еще эта колонка может стать маленьким антидепрессантом для тех, кто читает иностранные издания и бессильно скрежещет зубами, разгребая потоки злобных, хамских текстов в адрес России и русских. Ведь в истории, которую я вам поведаю, кроме занимательного сюжета, есть мораль: кроме активных ненавистников, у России в Европе в разные времена был и свой фан-клуб, и иностранцы-переселенцы, любившие новую Родину, как свою, и просто люди, которые внесли вклад в нашу с вами историю. Не пора ли вспомнить о них, отдать им должное и восстановить справедливость в отношении этих несправедливо забытых людей? Что ж мы все о критиках да о критиках — кто замолвит слово о друзьях? 

Но заканчиваю филиппику и перехожу к делу. 

Итак, жил да был в XVIII веке в местечке Базадэ на юго-западе Франции в своем родовом замке Ороса, построенном в XIII веке, образованный молодой дворянин по имени Габриэль де Кастельно. И все у него в жизни было, как у образцового аристократа: элитный колледж Соррез за спиной, адвокатура, общественно престижный статус советника местного парламента, приятная общественная нагрузка в виде секретарства при дворянстве Базадэ, участие в Мальтийском ордене (читай — закрытом элитном клубе), ну и, конечно, прекрасная библиотека, виноградники, да мало ли что было в ту пору у француза средней родовитости! Вдобавок у семьи имелся огромный особняк в Бордо: отпрыск Габриэль был в перспективе богатым наследником. 

Но тут, как могут догадаться знающие историю читатели, во Францию прилетел «черный лебедь» — Великая французская революция. Полетели дворянские головы, пошли изъятия имуществ, и молодому Кастельно еще сильно повезло: из замка его погнали, зато он вместе с братом успел, как говорится, релокнуться. Сначала помыкался в Англии, потом поскитался в Германии (где успел, к слову, поработать в роли инспектора фабрик). Но тут на выручку несчастным французским аристократам пришла семья российских Романовых: точнее, император Павел. От кровавого майдана французскую элиту Россия спасала самоотверженно: изгнанников кормили, поили, обеспечивали усадьбами и интересной работой. 

Что касается Кастельно, то он не только был обладателем Мальтийского креста (как российский император), но имел один важный по тем временам талант: он прекрасно, увлекательно писал. И в один прекрасный день 1791 года по приглашению Павла поехал жить в далекую Россию. Тут бывший барон мгновенно был переименован в маркиза и осыпан разными приятностями. Например, занялся цензурированием придворных пьес и, судя по всему, помогал императору упражняться в литературе, став чем-то вроде его секретаря. Вот только длился этот медовый месяц маркиза и России недолго: Павел был убит, а Александр Первый тут же реформировал театральную дирекцию: Кастельно остался без работы. Все опять нужно было начинать с нуля, и Кастельно тут повел себя подобно современным чиновникам, засидевшимся в креслах и мечтающим о карьерном росте, — сел в карету и поехал на Донбасс. Точнее, в Новороссию, где шли стройки, вырастали города, и каждый мог показать во всей красе свое государственное мышление. 

Известно, что маркиза туда заманил знаменитый дюк Ришелье, еще один француз-релокант, обустроивший Одессу. Два аристократа, бежавших от Французской революции, не просто дружили — с тех пор шли до конца жизни рука об руку, работая, как мы сказали бы сейчас, в связке и в команде. 

Кастельно получает под Одессой участок для застройки, где, помимо прочего, разводит овец. Ришелье, между тем, становится губернатором Новороссии. Дюк, как мы знаем, оказался менеджером от Бога: Одесса буквально из ничего в кратчайшие сроки стала красивейшим, обустроенным европейским городом с фортами и театрами. А вот то, что писала о Новороссии европейская пресса и публицистика, Ришелье, мягко говоря, бесило: вот почему он поручил другу большое описание истории и современного состояния Новороссии. Пусть Европа читает и знает, как умеет строить и развивать Российская империя! 

Александр Первый затею благословил, и Кастельно принялся за дело. 

Работа — внимание! — шла десять лет. Маркиз за это время исколесил весь нынешний Донбасс, юг России, Крым, обошел всю Одессу, каждый закоулок. Непонятно, где он брал сотни книг по истории России, статистики и документы — интернета ведь в ту пору не было, а библиотек и архивов в Новороссии еще не успели толком завести. Но в своем итоговом трехтомном труде  «Очерк древней и современной истории Новороссии» маркиз цитирует огромное количество сочинений и трудов. 

Вот любопытный нюанс: за это время ситуация во Франции несколько раз менялась, объявлялись амнистии для беглых аристократов, и у Кастельно было несколько возможностей вернуться домой. Но маркиз никуда не ехал: он ведь еще не закончил труд, который обещал Ришелье и Александру Первому! Вслушайтесь в это типичное признание русского интеллигента-патриота: «Я посвятил 10 лет работе, которая была бы для других утомительной, а для меня была легкой, поскольку я надеялся быть полезным России в целом, и в особенности же — жителям южных провинций этой империи» .  

Император Александр Первый наградил патриотичного маркиза орденом св. Анны 2 степени. 

… А потом дюк Ришелье вернулся во Францию, а верный Кастельно поехал за ним. Но, увы, российских подвигов маркиза на первой Родине не оценили: ему быстренько выдали орден и сослали в архив департамента иностранных дел, поручив ведение всяких исторических записок. Трехтомный труд о Новороссии, который он сам считал делом всей жизни, вышел в Париже в 1820 году. Франция прочитала его очень внимательно. А через шесть лет маркиз умер, не оставив детей, в уединении. 

Третий том «Очерка древней и современной истории Новороссии» я как раз и держу сейчас в руках. Обратите внимание на его мягкие желтые (когда-то они были светлыми) обложки. Это обложки издательские, именно так и выглядели раньше книги на выходе из типографии: и только потом отправлялись в переплетные мастерские. Ведь у каждого обладателя книги были свои библиотеки, свои книжные знаки, свои представления о том, что такое красивый переплет и стиль домашней библиотеки. 

Также книжные блоки обрезали под размеры переплетных крышек. Из типографии экземпляры выходили необрезанные: мы с вами разглядываем как раз такой. 

Этот том посвящен Одессе и Крыму. Каких только сведений там нет: исторические справки, подробное описание обустройства города в начале XIX века, масса цифр, табличек, и есть важный для любого ценителя книг кусочек красоты: шесть гравюр в технике акватинта и большая подробная карта Одессы.

 

 

«Собрав купцов, он (Ришелье) обрисовал состояние города, сообщил, что для церквей до сих пор заложены фундаменты, в городе не хватает воды, а дороги непроезжие, особенно на въезде в город. Он предложил им платить по две с половиной копейки за каждую вывезенную четверть пшеницы для постройки храмов, колодцев и дорог. Купцы тут же откликнулись на просьбу. Раньше они платили пять копеек, но не знали, куда идет налог, а теперь безвозмездное пожертвование вполовину меньше пойдет только на важные цели. Казенные доходы больше не исчезают в воздухе, проходя через чистые руки. Скромная плата в две с половиной копейки принесла двенадцать тысяч рублей дохода в первый год, в то время как налог в пять копеек до этого приносил только две тысячи семьсот», — пишет, например, Кастельно об управленческих подходах своего друга. Учитесь, товарищи современные менеджеры и мэры, как выстраивать диалог власти и бизнеса, налаживая муниципальные хозяйства! Кстати, по части импортозамещения дюк Ришелье тоже показал суперкласс: он вспоминал, что когда только приступал к работе, дома у него не было даже стульев — а через несколько лет Одесса отгружала в Европу мебели на 60 000 рублей, и за ней выстраивались очереди. 

И все это, представьте себе, Европа прочитала еще в 1820 году, твердо усвоив, что такое Новороссия, кто строил Одессу, обустраивал Крым, и какой вклад в это внесли иностранцы-релоканты. Жаль, что сейчас их потомки делают вид, будто ничего этого не было, и о Новороссии они слышат впервые. Это, конечно, лукавство. А сюжет, который я сегодня вам рассказала, наглядно показывает: жизнь переменчива, судьбы человеческие неисповедимы, но книги остаются, и даже через столетия свидетельствуют так, как не может ни один журналист, политик и историк. 

Читайте в рубрике «Тайны старых переплетов»:

Этот развесистый Задонский

Горе-бизнес Александра Куприна

Двойная жизнь обэриута, или Редактор «штурмует» Зимний

Мой друг Николай Лапшин, или Одна минута славы

Ошибка антиквара и мудрость Жуковского

Помни Риту, или книга с приданым