Что поразило датского посла Якоба Ульфельдта на тверской земле

Краевед Павел Иванов продолжает знакомить читателей «Тверьлайф» с историей тверской земли во времена Ивана Грозного.

Якоб Ульфельдт и датское посольство на тверской земле: путь в столицу

Среди любопытных исторических источников о России XVI века важное место занимает дневник датского посла Якоба Ульфельда, который пробыл у нас примерно полгода с июня по ноябрь 1578 года, проведя переговоры с Иваном Грозным в Александровой Слободе.

Шла Ливонская война, а у Дании были свои виды на север Прибалтики. Пока граница с Московией проходила у датчан где-то в Норвегии (бывшей тогда частью датской короны), отношения стран были хорошими. У них был общий противник – Швеция. Но как только русские вторглись в Прибалтику, датчане подняли тревогу, требуя свою долю крепостей. Отношения испортились. Посольство Якоба Ульфельдта должно было получить гарантии на зоны датского влияния в Прибалтике от русского царя, а в обратный путь с ними предполагало отправляться русское посольство.

Для послов путешествие было тяжелым. Их путь пролегал по разоренной Ливонии, а затем – по разоренной самим Иваном Грозным Новгородской и Тверской землям. Послы мало что могли заметить в пути из достопримечательностей, зато вдосталь вкусили жизни в разоренных местах. Только в Новгороде (где посольство продержали целый месяц) они жили со сравнительным удобством. Дальше началась тяжелая дорога в Слободу (по нынешним Новгородской и Тверской областям), которая заняла две недели (с 4 по 19 августа).

«Эти переходы… мы совершали с огромным трудом, так как наши лошади, которые должны были тянуть повозки, были нагружены сверх меры, кучера же, оставив их, решили сбежать, и наши слуги волей-неволей вынуждены были исполнять их обязанности на протяжении 67 миль, ведь из всех деревень, где мы ночевали, все мужчины с лошадьми и имуществом убегали, так что нам предстояло добираться до Торжка на лошадях, полученных в Новгороде. Поэтому получилось так, что в пути некоторые лошади задохлись и погибли от сильной жары и тяжести поклажи, а наши слуги устали до такой степени, что еле могли передвигать ноги».

Ульфельдт ехал по большой новгородской дороге, разоренной зимой 1569-1570 годов. Последствия этого разорения были видны повсюду. Ямскую службу нести было некому, а все жители, кто мог, прознав про караван послов, спешили бежать. У Герберштейна в 1519 году во время путешествия в Москву на этой же дороге шесть раз (!) полностью сменили лошадей. У Ульфельдта только в Едрове приставы с великим трудом смогли найти шесть свежих лошадей, отобрав одну даже у местного священника (что законом запрещалось, но на закон уже всем было наплевать). Однако едровские

ямщики с лошадьми бежали, едва наступила ночь и за ними ослабили надзор. Все деревни на дороге были сильно разорены опричниками и спустя восемь лет так и не возродились:

«Во всех местах, где мы проезжали, были пустые дома, брошенные людьми и скотом, так что едва можно поверить, что существует какое-нибудь государство, не подвергшееся нападению врагов, которое было бы в большем запустении, чем это царство».

От Выдропужска стало полегче. Ульфельдт отмечает, что в этом месте проходила граница Новгородской земли и «Московского княжества», земля которого была не разорена, «ровна, плодородна, возделана и повсюду изобилует плодами».

Сравнительно в благополучном состоянии датчане застали Торжок. Только здесь смогли найти нормальные уютные дома («деревянные по русскому обычаю»), свежих лошадей и припасы в достаточном количестве.

Тверь послы проехали, судя по всему, краем. Они даже не заметили крепости, описав, что:

«Некогда этот город был богатейшим торговым центром, теперь же он совершенно запустел и доведен почти до крайней степени бедности, потому что в нем сидел убитый князь, то есть брат великого князя. Это была его крепость, прежде окруженная рвами, валом и стеной, но сейчас она разрушена настолько, что не осталось даже следов стены. Отсюда плавают в Казань и Астрахань, а затем по реке Волге в Каспийское море, держа курс на восток». (Это описание большей частью заимствовано из описания Герберштейна 1520-х годов).

Похоже, датское посольство переправили через Волгу не в самой Твери, а немного выше города, где летом существовал брод и реку можно было перейти по колено. Крепость в Твери тогда вполне существовала, а во дворце в ней сидел «касимский царь» Симеон Бекбулатович. Но об этом датчане не узнали, сообщив лишь сведения об опричном разгроме города, ошибочно сочтя Тверь столицей удела казненного в 1569 году Владимира Старицкого. Скорее всего, им кто-то сказал, что Старица находится неподалеку от Твери, а в географии чужой страны Ульфельдт был не силен.

Павел ИВАНОВ

Вы также можете ознакомиться с другими историями.