Тверской ТЮЗ готовит летнюю премьеру. В репертуаре театра появится еще один масштабный семейный спектакль – «Остров сокровищ» (12+). Уже появляются некоторые подробности о постановке. Например, она станет одной из самых многочисленных в репертуаре театра – в спектакле задействовано больше 20 человек. А еще для этого спектакля ТЮЗ попросил у зрителей помощи, а точнее – пианино. Жители Твери откликнулись и передали театру в дар сразу шесть музыкальных инструментов. Предложений, как оказалось, было гораздо больше, но именно шесть пианино появятся на сцене и будут задействованы в постановке.
Заинтригованные мы не дождались премьеры, а отправились в Тверской ТЮЗ, чтобы побольше разузнать о премьере у режиссера Вероники Вигг. Это режиссер международного уровня, она ставила спектакли в Великобритании, Аргентине, Испании, Финляндии. А еще в нашем ТЮЗе – это пятый проект Вероники в Твери. До этого она поставила сказку «Сны о кошках и мышах», а также спектакли «Чайка», «Гроза» и «Головлев».
Вероника Вигг провела нас в уютный дворик театра, который теперь тоже активно используется как творческое пространство. Режиссер призналась, что за столько лет театр ей стал очень близок.
Первый раз я оказалась здесь в 2017 году. У меня сейчас получается так: я еду в театр, и я еду к маме. Это для меня сейчас как будто одинаковые путешествия. Это абсолютно родные люди, но вы же понимаете, что родные люди меняются, вырастают. Когда ты знаешь всех, и иногда даже знаешь больше не какие-то их актерские данные и пожелания, а именно знаешь их как людей, это безусловно один из самых мощных театральных человеческих факторов, который я когда-либо испытывала. Потому что обычно все происходит немножко по-другому. Например, в других местах правила существования режиссера, возможность работы в определенных условиях меня может не очень-то и устроили. Но это Тверь, и это ТЮЗ. Например, у нас небольшое репетиционное помещение. Сейчас мы выпускаем спектакль, в котором задействовано больше 20 человек, они просто физически в этот зал не влезают. А театр репертуарный, и на сцену нас все время никто не будет пускать. Так что все очень сложно, и, может быть, в любом другом месте я бы и сломалась на этом буквально с начала репетиционного процесса. В других местах все могло быть совсем по-иному, а здесь ты как-то приноравливаешься к определенному существованию именно этого театра, и вместе с ним работаешь.
Но вы в России работаете только с тверским ТЮЗом.
Сейчас многое вокруг нас меняется. Пока да, и это происходит просто потому, что для этого театра и для этих людей мне действительно надо выделять специально определенное количество времени. А на других людей мне выделять его не очень хотелось, — смеется Вероника. — Я понимаю, что это звучит немножко сентиментально, но, когда ты довольно взрослый человек, тебе кажется, что есть вещи, которые важны. И я не говорю о том, что приезжая сюда я что-то изменяю: изменяю себя, изменяю мир – это абсолютная неправда. Потому что театр — это, на самом деле, игрушечное место, оно не настоящее и оно всегда таким и останется. Это касается и хорошего, и плохого — любого театра. Но тут важен человеческий фактор, где находится театр, кто в нем работает. Когда ты их знаешь, ты видишь их лица. Это не так, что я увидела какую-то пьесу и что-то вот мне захотелось свои режиссерские мускулы раздвинуть. Нет, это, безусловно, тоже где-то глубоко сидит, но в первую очередь — это для них. А в процессе работы стало уже больше про них, потому что я их знаю. И это, конечно, удивительное сочетание. Спектакль этот для них и про них – наверное, это две главные вещи.
Это не первая ваша постановка на сцене ТЮЗа. До этого вы ставили более серьезные спектакли, этот же рассчитан на более молодую аудиторию?
Мы надеемся, что этот спектакль может быть тем спектаклем, на который придут семьи. Понятно, что на двух стульях не усидишь, и тебе всегда будут говорить, что есть вечерние взрослые спектакли, молодежно-взрослые спектакли или детские спектакли. Но вообще «Остров сокровищ» мы хотели сделать семейным спектаклем, на который могут прийти и взрослые, и подростки. Вот маленькие дети вряд ли, потому что Стивенсон — не детский автор и никогда им не был. Есть масса другого прекрасного литературного материала, который может оказаться в рамках категории детского спектакля, а Стивенсон – нет.
При этом всегда будет зритель, у которого есть свое представление о том, как это должно быть. И Стивенсон, несчастный, и особенно «Остров сокровищ», пострадал очень сильно от всяких анимационных праздников в детских садах, когда приходили пираты немножко похожие – это вторая страшная вещь – на Джека Воробья. Хотя это не Стивенсон, это телевизор. Но все это смешалось, и все в этих париках с ракушками и зачем-то еще кусают монеты. И всем кажется, что это ну почти «Винни Пух», вот такой вот это автор. А Стивенсон – отдельно стоящая, определенная литературная величина.
Конечно, он автор для подростков, для людей, который только начинают понимать, как вертится земной шар, и они вместе с ним. «Остров сокровищ» можно назвать не только приключенческим романом, хотя первое его название было «Морской повар или история для мальчиков». Понятно, что ни один издатель тогда бы это не выпустил, потому что это поваренная книга какая-то, но почему-то только для мальчиков, — смеется Вероника Вигг. — Еще у него есть второе произведение, по фабуле даже больше похожее на Диккенса, называется «Похищенный». Там такая же линия – молодой человек, юноша оказывается брошенным на корабль, и там семья, предательство — точно так же, как в «Острове сокровищ». Просто «Остров сокровищ» существует почти без семейных уз – там есть только мама, которую обычно из всех инсценировок убирают, потом возвращают, потом опять убирают. Есть такое представление, что «Остров сокровищ» — это мужская тематика, тут про корабли. Но нельзя же забывать про то, что это тот же писатель, что написал «Джекила и Хайда», «Клуб самоубийц»…
И у Стивенсона в Великобритании была совсем несчастливая судьба. Понятно, что вышел «Остров сокровищ», он ему какие-то денежки принес, а потом Стивенсон стал где-то в середине 20 века автором не модным. Его стали приносить к ряду писателей, с которыми шла борьба, потому что это Викторианская эпоха, и он как раз является тем мостиком, когда литература начинает изменяться. Он просто умер очень рано. Был еще такой автор Честертон, он писал детективы. Вот Честертон боролся за имя Стивенсона, он его практически возвращал в библиотеки. Потому что к тому времени он не переиздавался и был почти забыт. Где-то там плавал «Остров сокровищ» — какая-то подростковая литература про приключения.
Но сейчас «Остров сокровищ» популярен. Книгу читают, смотрят и мультфильм, с которым знакомы, пожалуй, все дети. То есть уже представление о том, каким он «должен быть» у людей сложилось. Сложно работать, когда материал настолько используется?
Кроме мультика есть же еще и фильмы. Мультик тоже интересный пример: создавался он взрослыми людьми, и они видят в этом мультфильме еще какой-то пласт — стеба над большим литературным произведением. Он прекрасный, этот мультфильм, но он стоит особняком, и к театру никакого отношения не имеет. Мы же делаем спектакль по нашей идее, по литературе. Это же не пьеса, а когда ты делаешь спектакль по роману, нужно сломать определенные представления о тексте, иначе можно же просто собраться и прочитать эту книжку кому-то в комнате. Понятно, что никому никогда не угодишь. Можно сделать из этого и пособие по кораблестроению, если хочется. Но когда все это началось, меня интересовали такие вещи, как история. Это же не только про то, что кто-то куда-то поплыл, что-то вырыл и что с ними случилось. Это тоже важно, но там есть и главный персонаж — подросток, которого отрывают от дома.
Его можно сравнить с персонажем хорошей русской сказки — Колобок. Каждый взрослый, с которым он встречается по дороге, он его направляет, причем иногда не зная и не любя. Это очень странная вещь в этом «Острове сокровищ» — мир взрослых совершенно не интересуется миром подростка. А если и интересуются, то только с определенным интересом для себя, ведь его легче обмануть. Это любопытная вещь. И этот молодой человек, видя удивительные вещи по дороге, видя этих странных и страшных людей, которые рядом с ним были, он вдруг вырастает, вот в таких вот условиях. Главный механизм «Острова сокровищ» – это пара Сильвер и Джим Хоккинс. Предательство от человека, которого ты любил, почти считал отцом — вот это и есть самый большой шаг к взрослению. И это есть у Стивенсона, и нельзя сделать вид, что этого нет. Это как ругаться с погодой.
Вы упомянули, что при читке уже были сложности? А были ли еще какие-то препятствия, сложности при постановке?
Это большая работа, может быть слишком амбициозная, даже для этого театра, его технических возможностей. Потому что у нас, например, играет живой оркестр. И это оркестр не приглашенный. Это актеры, которых наш композитор с середины мая (кто-то учился на скрипке играть в детстве, кто-то учился в музыкальной школе) вот она взяла из наших артистов самых музыкальных и с ними занималась. Там был очень жесткий режим работы, что сейчас временами получается почти настоящая музыка. И это, конечно, удивительный прогресс и шаг.
То есть этот спектакль стал настоящим испытанием для актеров?
Любой спектакль всегда такой. Но здесь есть еще вещи, которые, например, эти люди не делали. У нас соединены персонажи и музыканты — человек сыграл свою сцену, а потом взял скрипку. Вот так. У нас две скрипки, барабан, пианино, бас-гитара и акустическая гитара.
А ожидали такого отклика от жителей Твери, что так быстро найдутся инструменты?
Это было удивительно. Я помню, когда мне сказали, это было очень трогательно. Потому что среди тех инструментов, что нам подарили, были очень хорошие инструменты, разные. У нас есть игровое пианино, очень тяжелое. А те пианино, на которых не играют, они визуальные, и из них вытаскиваются лиры, чтобы люди могли их двигать, потому что это очень тяжело.
Почему именно пианино?
Во-первых, пианино – это один из самых визуально красивых инструментов. Второе – изначально мы шли от периода, в который создавался «Остров сокровищ». Это Викторианский период, самый популярный инструмент в Викторианский период – это пианино. В каждом доме, куда попадала книга, обязательно было пианино. Потому что мы говорим, конечно, о людях среднего класса, читающих, имеющих доступ к покупке книг. Это мир Стивенсона.
Конечно, можно построить корабли, натянуть паруса, пещеру построить. Но страшная судьба у этого «Острова сокровищ», потому что есть спектакли, где это почти похоже на анимационный праздник: это и не мультфильм, который всем нравится, но и не настоящий корабль. Тогда ты начинаешь думать, как ты создаешь мир из каких-то других вещей? Но это не просто вещь. Это вещь, которая к нам пришла из мира писателя, который придумал эту книжку. Как из пианино можно сделать какой-то паб, таверну, корабль, корму корабля? А если мы упираемся в буквальность, то нам надо море разливать.
Справляется ли труппа?
Они работают очень хорошо и давно. И даже в тех условиях, которые, можно сказать, не идеальны были для большого количества людей, для такой работы. Просто вот такая данность, вот такой размер помещения. Иногда мы можем выбегать на сцену, но это ведь репертуарный спектакль, там идут спектакли. Есть такая морская поговорка: между дьяволом и глубоким синим морем.
Есть ли еще фишки у спектакля?
На одних фишках ничего и не сделаешь. Мне просто очень хочется, чтобы получилось то, что мы изначально задумывали с художником, композитором.
Почему стоит прийти в ТЮЗ на остров сокровищ?
В этом спектакле есть много людей, которые много работали для того, чтобы получились важные элементы этого повествования. Это не одна я. Вот ради них, наверное, стоит прийти. Там прекрасные музыканты. Но это не мюзикл, я бы сказала, что это полумузыкальный спектакль. Здесь для артистов ТЮЗа действительно есть шаг вперед в том, что человек может существовать на сцене, почти профессионально или хотя бы полупрофессионально играть на музыкальном инструменте, а потом еще и играть свою роль. Вот это, наверное, важная вещь.
Премьера спектакля состоится 1 и 2 июля.
