Начать эту рубрику, наверное, стоит с предыстории, которая проливает свет на мотивации многих и многих «понаехавших» в деревню бывших горожан. У каждого своя история прощания с городом, знакомства с совершенно иным сельским миром, но объединяет их в основном одно. Люди хотят натурализоваться – зовёт их через толстую кожу голос земли. И даже если земля в уме горожанина связана с ненавистным ему огородом и осенними кабачками, она зовёт его хитро «свежим воздухом», «пением соловьев», баней, речкой и сидром собственного производства. Потом уже незаметно она подсунет ему и огород, но когда человек уже готов, когда он уже окончательно пропал для всех друзей за кустами смородины и оглох от триммера.
Эта натурализация – естественная потребность человека в построении вокруг себя соразмерного и органичного мира и как часть этого – исключение из ближайшего эмоционального круга главного зла – соседей за стенкой. Со мной согласятся все, кто живет в частном доме и бывает в гостях у родственников или друзей в квартире. Когда ты становишься свидетелем воспитания детей соседей, их личной жизни, когда в их ссорах начинаешь уже кого-то из них поддерживать, когда знаешь все их любимые сериалы на «Домашнем» и тексты песен «Короля и шута», знаешь дни их рождения, дни рождения их детей, друзей, знакомых, любимые песни в караоке. Когда сверху пляшут, снизу орут, сбоку кашляют, когда снизу свистят и зовут кого-то на балкон, когда с балкона летят окурки, сигаретные пачки и даже иногда мешки с мусором, не говоря уже об одежде. Когда, даже забившись в туалет, спрятанный подальше от смежных стен, ты вздрагиваешь от грохота водяного каскада канализационного стояка. Ты знаешь, что готовит на ужин Людмила Степановна (опять картошку с луком), ты знаешь любимый вкус кальяна студента Саши и ужасный смех его подружки Вики. Отчасти повезло тем, кто живет на крайних этажах, но на верхнем в жаркое лето квартира превращается в духовку, а в 2023 году ты в начале отопительного сезона должен по-прежнему стравливать воздух из батареи, а на первом этаже сведет с ума грохот дверей подъезда, лифта, бесконечный топот ног зимой, грязища и холод, какие-то люди, звери, вонища из подвала и пыль столбом от ближайшей дороги.
Адище, одним словом.
Это пишу я, человек, который родился в городе и прожил в нем больше 30 лет. За эти 30 лет было много интересного, важного и хорошего в квартире большого дома. Но потом позвала земля. Она звала тихо и стеснительно, потому что была удобрена многолетними работами на даче, но так подвывала где-то в подсознании, надеясь на успех при благоприятных обстоятельствах. И те настали. И вот здесь у каждого «релоканта» будет своя история, свой опыт переключения режима жизни, той точки невозврата, после которой пути назад нет.
И, конечно, это не просто одна история, это комплекс факторов, среди которых есть главный и остальные. Зов матушки-земли мне позволил в городской суете расслышать мой сосед. Юнец 18-ти лет, которому родители купили квартиру прямо над нами. И только тогда я понял, что в 18 лет зря разрешают продавать алкоголь и объявляют совершеннолетними, потому что мозг этого парня оставался безучастным ко всему, что его не касается. То есть, винопитие, еженочные тусовки с друзьями (такими же орангутангами, как и он сам), травка или соли (судя по неадекватным звукам с балкона) и очень занятные, но утомительные оргии. Этот салат из чужого и очень утомительного мира повзрослевшего человекоподобного самца мне предлагалось каждый день.
Именно тогда я научился изощренным способам мести. Например, самый простой – вырубить ему свет в квартире в разгар веселья, только желательно не выключателем в щитке, а кусачками и надолго. Запаять ему замочную скважину или подпереть дверь снаружи. Голова и интернет предлагали множество вариантов, отметаемых как противоправные. А правовых, как оказалось, нет. Доблестная полиция на очередной вызов приезжала в ночи, и дежурный, вылезая из своей машины, подходя к балкону, откуда неслись маты и апокалиптическое ржание, орал как полоумный «Заткнитесь!»
— А чё мы делаем? – ржалось в ответ.
— Людям мешаете – орёт сержант.
— Мы у себя, чё хотим, то и делаем!
— Я сейчас к тебе поднимусь, и ты у меня узнаешь! – орёт сержант громче.
— И чё ты мне сделаешь? – орёт коллективный «абырвалг».
— Спустись сюда, я тебе расскажу – орёт сержант.
И уже эти персонажи сливаются в одно сплошное кричащее в 4 утра коллективное чудовище.
Сержант хлопает дверью буханки так, что просыпается еще половина дома, и стражи уезжают, плюнув громко перед этим в честь педагогического провала. Толпа на балконе орёт и захлёбывается в счастье и экстазе.
Вы мне скажете, что от такого и в деревне никто не застрахован. Это точно. И есть у меня еще одна история – оставлю ее на следующий раз. А пока каждую ночь мне снилось, как я пытаю соседа иглами под ногти, сам случай помог мне нанести ему главный удар. Приехали родители этого человекоподобного, чтобы проверить, как живёт чадо. И что-то заподозрили: чадо было помято, в квартире воняло утренней овощебазой, стулья были перепутаны с люстрами, на столах спали какие-то люди без штанов, но в шляпе.
Родители спустились на этаж ко мне и позвонили в дверь. Они долго отказывались верить, что их сын – главный герой клипа «Smack my bitch up», но оставили телефон с просьбой звонить, как только в очередной раз приоткроется дверь в чистилище. Зря они это сделали.
— Алло, — говорил сонный голос в 4 утра.
— Здрасьте, — бодро отвечал я. — Тут ваш сын сношается.
Я прикладывал трубку к вентиляции, откуда летели чудесные звуки, должные возвещать начало новой жизни. На том конце провода молчали. Вероятно, чувства там были сложные, требующие осознания и глубокого анализа.
Я клал трубку и желал им хорошенько выспаться. Про себя решил, что не спать эти чудесные люди в своём прекрасном городе Конаково не будут вместе со мной.
Так и было. Мы с ними по ночам слушали пьяное бульканье с балкона, Татьяну Баланову и новинки рейва, коллективное прыганье с дивана. Жаль, не было тогда видеосвязи, это разрушило бы им психику. Я ставил ставки, через сколько у взрослых людей появится в голове мысль, что корень зла кроется не в голове их сына, а в оставленной ему квартире и отсутствии контроля. Потом родителям надоел сериал, и они приняли ключевое решение – перестали брать трубку.
А потом стало тихо. Подозрительно тихо.
К сожалению (или к счастью), родители слишком долго слушали телефон и слишком медленно принимали решение. Парня просто отчислили из университета и загребли в армию.
Тишина обрушилась на меня оглушительным камнем. И я помню, что даже не до конца осознал всю пропасть ситуации, когда узнал, что парень учился в медицинском. Бог уберег наше здравоохранение от смерти, а я принял решение, что подобного больше не переживу.
Земля позвала меня вдруг так громко, что сержант из буханки бы оглох. Но ответить на этот зов – мало. Впереди меня ждали времена, из-за которых бессонные ночи казались не такими уж страшными. Но эти времена того стоили.
