О начале войны Игорь Хренов узнал, готовясь к экзаменам за первый курс исторического факультета Ржевского учительского института. А в августе уже был в боевом строю. В родные места, под Ржев, сержант Хренов пришел с маршевой ротой в июле сорок второго, в разгар великих и долгих боев, когда, как поется в песне, под Ржевом от крови трава порыжела. Удел автоматчика, известно, на передовой. Сражался в буквальном смысле за Родину. За большую и малую. В одном из наступлений, когда родной Ржев видел, как говорится, невооруженным глазом, отчетливо различая разрушенные дома и поверженные в прах заводские корпуса, в атаке словно наткнулся на что-то. Тронул правое плечо - мокро, горячо. Понял - ранен… - Руку потерял в полукилометре от того места, где сейчас немецкое кладбище, - тяжело вздыхая, говорит Игорь Александрович. Вернувшись в Ржев после войны, увидел, что враги не только сожгли родную хату, а и превратили в огромную бомбовую воронку. И она уже успела зарасти бурьяном.
В родные места, под Ржев, сержант Хренов пришел с маршевой ротой в июле сорок второго, в разгар великих и долгих боев, когда, как поется в песне, под Ржевом от крови трава порыжела.
Удел автоматчика, известно, на передовой. Сражался в буквальном смысле за Родину. За большую и малую. В одном из наступлений, когда родной Ржев видел, как говорится, невооруженным глазом, отчетливо различая разрушенные дома и поверженные в прах заводские корпуса, в атаке словно наткнулся на что-то. Тронул правое плечо - мокро, горячо. Понял - ранен…
- Руку потерял в полукилометре от того места, где сейчас немецкое кладбище, - тяжело вздыхая, говорит Игорь Александрович.
Вернувшись в Ржев после войны, увидел, что враги не только сожгли родную хату, а и превратили в огромную бомбовую воронку. И она уже успела зарасти бурьяном.
В день 60-летия освобождения его родного города Игорь Александрович в составе праздничной делегации тверитян посетит места, где все близко и дорого, встретится с друзьями-однополчанами.
Были у него встречи и другого рода. Трижды довелось смотреть глаза в глаза, а не через прорезь прицела бывшему командиру немецкого батальона господину Райну. Он тоже воевал на ржевской земле, и с чьей стороны - понятно.
На Поклонной горе в Москве, в Тверском объединенном музее и в Ржеве они разговаривали о той далекой войне уже не как солдаты. Рядовые послевоенной планеты, они жалели своих сверстников, не доживших до дней, когда война станет памятью, а Ржев - городом подвига его защитников и городом мира.
Николай СУЧКОВ
© 1999—2018, tverlife.ru
